ЛИЧНЫЙ ОПЫТ
ВЗГЛЯД ИЗНУТРИ
Говорят сотрудники детских садов, в которых
есть группы "Особый ребенок"
В 1992 году мы в
нашем детском саду открыли первую группу «Особый
ребенок». Поступили к нам 5 детей — наши «первые
ласточки», как мы их называли. Весть об этом
событии облетела весь город. И уже на следующий
год мы приняли новых детей — во вторую группу. С
тех пор мы с ними работаем.
Дети в группах «Особый ребенок» очень тяжелые, с
умственными отклонениями разной степени тяжести
— от задержки психического развития при
сохранном интеллекте до имбицильности,
передвигаться сами не могут. Но у всех есть
возможности для развития. Некоторые детки
показывают прямо замечательные результаты.
Один из наших воспитанников — Максим недавно
перешел в детский сад для нормально
развивающихся детей: он у нас научился
самостоятельно передвигаться, общаться с
другими детьми. Другой — Русик учится сейчас во
втором классе общеобразовательной школы на одни
пятерки. Русик вообще очень способный мальчик.
Здесь и родители проявили чудеса внимания,
терпения и серьезного родительского труда. И для
них, и для нас было важно, чтобы Русик перестал
стесняться своих дефектов. Он посещал в нашем
детском саду все возможные кружки. Потом
родители узнали, что для детей с повышенным
мышечным тонусом, страдающих мышечными спазмами,
очень полезна верховая езда. Общение с животным,
телесный контакт с ним помогает человеку
расслабиться. Родители стали водить Русика на
занятия — кататься на лошади. И после этого он
пошел — сначала плохо, с трудом. Теперь он очень
хорошо ходит. А ведь способность самостоятельно
передвигаться — это новое ощущение своих
возможностей, своей свободы.
Вообще общение — общение детей друг с другом и с
разными взрослыми — это, по-моему, главное
лекарство для наших сложных воспитанников. Мы
приложили много усилий, чтобы наши «особые» дети
имели контакты с обычными ребятками: вывозили
гулять вместе, помогали включаться в игры. Чтобы
они чувствовали себя не с краю жизни, а внутри
нее.
Галина БАРЛЕТ,
заведующая детским садом № 109
г. Санкт-Петербурга
Весь мой
многолетний опыт работы с проблемными детьми
свидетельствует, что их общение с обычными
малышами дает очень хорошие результаты: в
общении «наши» дети становятся более
раскрепощенными, лучше усваивают движения,
адекватные способы поведения в разных ситуациях;
у них развивается речь.
Мы помогали своим «особым» воспитанникам
включаться в сюжетно-ролевые игры вместе с
обычными детишками.
Лучше всего у них получается играть «в больницу»,
«в доктора»: эту тему они знают изнутри. Они и в
массаже разбираются, могут его имитировать,
знают, что лекарства нужно принимать по
расписанию. Им очень нравится изображать врача.
Взрослые (я, другие работники группы) обычно
принимают в таких играх самое активное участие.
Ходим мы и на экскурсии. Например, я сажаю своего
подопечного в коляску, беру 2—3 здоровых детей в
компанию, и мы идем в сквер — собирать цветочки,
листики, камушки. Дети вяжут веночки, примеряют
на того, кто в колясочке сидит и на них смотрит.
Пробуем мы проводить и совместные музыкальные
занятия. Приглашаем в компанию 3—4 малышей и поем
песни. Глядишь, ребенок, который не проявлял
никакого интереса к музыке, вдруг начинает петь
— громко, с удовольствием: так вдохновляюще
действует на него присутствие других малышей.
И вот что удивительно: родители здоровых детей не
просто не возражают, а относятся к нашим усилиям
с сочувствием, где можно, помогают. Их ребенок
вышел из ясельного возраста, они передают нам
коляску. Игрушки дарят, одежду: это лишним
никогда не бывает, потому что среди наших
«особых» встречаются дети и из неблагополучных
семей. Часто такой ребенок воспитывается
мамой-одиночкой.
У нас был случай, когда нам пришлось одну нашу
малышку — Лерочку вести к зубному врачу: мать
отказывалась это делать. Трудно сказать, почему
именно. Часто родители стесняются уродств своих
детей, стесняются лишний раз выйти с ними на
улицу, показаться в публичном месте.
Хотя сегодня в Петербурге ситуация сильно
изменилась по сравнению с тем, что было десять
лет назад, — благодаря таким садам, как наш.
Подобных садиков в нашем городе немало. Раньше
дети-инвалиды сидели по домам, и их никто не
видел. А сейчас их водят в детский сад, люди об
этом знают, привыкли к этому, уже не шарахаются в
сторону. Наших детей с родителями сейчас можно
встретить даже в оживленных местах отдыха,
например, в Макдональдсе. Сеня с родителями ходит
туда каждую субботу, а в понедельник приносит с
собой в группу новую игрушку, показывает ее нам,
рассказывает о своих впечатлениях.
У родителей детей из групп «Особый ребенок» в
жизни тоже происходят изменения. Они ходят на
собрания, разговаривают друг с другом, общаются
между собой и с родителями детей из других групп.
Помогают друг другу, если есть возможность. Они
уже не остаются один на один со своей бедой. Они
вместе с нами. У нас в детском саду есть психолог,
к которому всегда можно прийти и поговорить о
своих проблемах. Ведь не пойдешь куда попало с
такой проблемой!
Встречаешь их утром, а они радостные, улыбаются.
Мария МИХАЙЛОВА,
дефектолог, детский сад № 109
г. Санкт-Петербурга
К нам
«особые» дети поступили впервые пять лет назад.
Садик наш специализируется на помощи детям с
нарушениями опорно-двигательного аппарата. Мы
вроде бы и насмотрелись много, и умеем много.
Владеем различными коррекционными методиками —
и медицинскими, и педагогическими. Но здесь нам
пришлось столкнуться с новыми проблемами: у
большинства «особых» детей наблюдаются
серьезные нарушения в психике. Кроме того, у них
полностью отсутствовал опыт какого бы то ни было
общения. Поэтому мы очень волновались: как они
смогут существовать в группах? Пусть группы
небольшие, но это все равно уже коллектив.
Нашу тревогу усугубляли родители. Многие из этих
детей живут в семьях, где их нежно и болезненно
любят. С одной стороны, родители хотели поместить
малыша в детский сад, с другой, все время
сомневались: как там будут за ним ухаживать? Он
ведь совсем беспомощный, сам ничего не умеет.
Случается, что ребенок в свои пять-шесть лет не
просто есть сам не умеет, но даже глотать.
Вот родители и приходили по нескольку раз на дню
— посмотреть, что да как. Особенно донимал нас
один дедушка: он даже за полночь являлся. Придет и
стоит под окнами, слушает. Это все педагогов
очень раздражало. Но с раздражением пришлось
справляться: мы родителей понимали. Целый год мы
проводили занятия в их присутствии. Каждый
родитель проделывал со своим ребеночком
упражнения, которые показывал педагог или
дефектолог. Занятия мы проводили вечером — часов
в 5—6, чтобы родители успевали прийти в детский
сад после работы. Когда родители научились
немного с ребенком заниматься, они и дома стали
выполнять предписанные упражнения.
Учить приходится всему. В первую очередь
правильному дыханию.
Занятия строятся на элементах подражания, на
создании образов.
Например, нам надо обучить детей маховым
движениям рук. Мы говорим: «Сейчас наши руки
станут крыльями, как у большой птицы. Как птица
летает? Как она крыльями машет?» Инструктор машет
руками, и дети пытаются повторить за ним
движение. Как вода шумит? «Ш-ш-ш...» Вода шумит, а мы
так дышим.
Детям это очень нравится. Мы заметили, что и
педагогам тоже.
Главное, к чему мы стремимся, это научить наших
подопечных ходить. Если он освоит ходьбу, его
будущее сложится неплохо.
Как-то я прихожу на работу, а мне говорят: «У нас
большая радость». Я тут же переспрашиваю: «Что,
дети пошли?» — «Откуда вы знаете?» Откуда я знаю!
Что еще может быть для всех нас самой большой
радостью? Ведь многие из наших воспитанников не
ходили до 7—8 лет. Некоторые не умели даже ползать
— сидели, лежали. Есть малыши, которых мы учим
ползать: у нас для этого есть все условия.
Вообще детский сад хорошо оснащен. Все наши
малыши получают самое современное лечение — и
медикаменты, и различные процедуры, и занятия
лечебной физкультурой (групповые и
индивидуальные), и массаж. Все бесплатно. Каждый
ребенок наблюдается специалистами. Все его
достижения и неудачи, болезни, сбои и
прогрессивные изменения фиксируются. Наблюдения
ведут не только медики, но и педагоги. Все данные
вносятся в компьютер. По окончании того или иного
периода мы их обсуждаем и намечаем новые
процедуры, новый комплекс занятий для каждого
малыша.
Все наши работники имеют специальное
образование, все в той или иной степени владеют
массажем и основами лечебной физкультуры. И все в
критической ситуации могут оказать ребенку
первую помощь. Многие дети из группы «Особый
ребенок» страдают судорожным синдромом. У них
периодически возникают тяжелейшие припадки, с
которыми нужно справляться. Воспитатели этому
обучены. К слову сказать, количество припадков и
их тяжесть заметно сокращаются во время
пребывания ребенка в нашем детском саду.
Но, несмотря на все наши достижения, невозможно
не отметить, что работать в группах «Особый
ребенок» очень тяжело — и физически (детей все
время приходится таскать на руках, помогать им с
едой и с туалетом), и морально. Педагоги сильно
устают. Я бы даже сказала, «изнашиваются».
Поэтому через два-три года мы их переводим в
другие группы.
Лилия ВИНОГРАДОВА,
заведующая детским садом № 101
компенсирующего вида для детей
с нарушениями опорно-двигательного аппарата,
г. Санкт-Петербург
Однажды
наши дети рисовали по заданию: надо было себя
изобразить. И вот на рисунках появились голова,
руки, глаза. Соня нарисовала себе длинную черную
косу. Но никто — ни один из семи детей — не
нарисовал ног. Мы спросили: «Ребята, а почему вы
не нарисовали ноги?» Они так растерялись, что
даже заплакали. Не ощущают они ног. Эти ноги —
лишнее что-то, только мешают. Глядя на них, и
воспитательница заплакала. Вот тебе и
педагогический эффект! Потом собралась с духом и
предложила детям нарисовать ее. Воспитательницу
нарисовали с ногами. В их представлении, ноги для
нее существенны: она же ходит.
Потом, когда наши малыши пошли (это стоило
огромных совместных усилий, кропотливой работы),
их рисунки изменились: появились ноги.
Теперь эти дети даже на праздниках выступают — в
красивых костюмах. Хоть они передвигаются с
трудом, но участвуют в танцах, в различных
построениях. Представляете, какое это сильное
переживание для родителей? Большинство из них не
считали нужным чем-то заниматься с ребенком дома.
А здесь они смотрят — и удивляются. Дети же во
время выступления все время ищут глазами маму,
чтобы увидеть на ее лице одобрение. Им, как любым
малышам, хочется приносить радость родным.
Наш психолог учит родителей, как увидеть в их
сыночке или доченьке положительные черты, как
ему радоваться. Задача очень тяжелая. Но мы
отдаем ей много сил, много с родителями работаем.
Каждый четверг у нас консультативный день, когда
родители приходят в детский сад. В этот день
работают все службы и все специалисты. У любого
сотрудника родители могут получить требующуюся
им консультацию, могут сходить в массажный
кабинет — посмотреть, как с их ребенком работает
массажист, могут поприсутствовать на занятии,
получить необходимые инструкции, обо всем
расспросить, все записать.
Это особенно важно, когда дети заболевают, долго
не ходят в сад и начинают терять приобретенные
навыки. Тут родители бегут к нам и просят помощи.
Когда дети уходят на летние каникулы, все
родители получают задания. Кто-то строит на своей
даче специальную площадку для упражнений, кто-то
устанавливает дома гимнастическую лестницу или
гимнастическое бревно, кто-то регулярно поощряет
ребенка бегать босиком по травке и т.д.
В консультационный день мы обслуживаем не только
своих детей. К нам могут прийти родители любых
детей с проблемами, проживающих в нашем районе:
не все могут водить детей в детский сад. Мы
заметили, что многие из активных родителей
интересуются методикой обучения рисованию:
видимо, верят, что красота спасет мир. Как и мы
все, кто тут работает. Верить надо...
Мария МУРЗИНА,
врач лечебной физкультуры,
кандидат педагогических наук,
детский сад № 101 г. Санкт-Петербурга
Материал подготовили Галина
СОЛОВЬЕВА и Марина АЛЕКСАНДРОВСКАЯ