РОДОМ ИЗ ДЕТСТВА

Уважаемые читатели, вы ходили в детский сад? Ходили ли в детский сад ваши родители? Поделитесь с нами своими воспоминаниями. Быть может, собрав ваши впечатления в единую картинку, мы сможем лучше разобраться в сегодняшнем дне. Своими воспоминаниями делится Ольга СРЕДИНА, руководитель изостудии детского сада № 1 «Медвежонок», г. Юрюзань Челябинской области. Ольга СРЕДИНА Мой детский сад Моя бабушка Федора Павловна Аршина-Вержбовская была профессиональной нянькой. До революции она работала в довольно зажиточных семьях и даже попала в книжку. Одна из сестер Печерниковых, которых она пестовала в младенчестве, спустя годы написала автобиографическую повесть «Девочка из Рузани». На ее страницах появилась и няня Феня. При наличии такой «квалифицированной» бабушки родителям долго не удавалось добиться места в ведомственном детском саду (несмотря на то, что бабуле было уже за шестьдесят, она прихварывала и ей было трудно справляться с двумя сорванцами). Яслей мы с братом избежали, и в детский сад я попала только в три года, в начале шестидесятых. Помню, как заведующая, взяв меня за руку, повела что-то показывать. Я спокойно пошла с незнакомой тетей и, когда, оглянувшись, увидела, что мама потихоньку уходит, не удивилась и не заплакала. Ведь вокруг были девочки и мальчики, которые с любопытством меня разглядывали, и они вовсе не хныкали! В нашем садике было много зеленых растений, красивых цветов и всего две группы. Мы ели, играли и спали в одном и том же помещении. Спали на раскладушках, которые до поры до времени прятались в шкафу. Зато какой вокруг был простор! Беседки, грядки, песочницы, маленькие домики, столики, скамейки, клумбы, высокие деревья и стриженые кусты на двух ярусах или, лучше сказать, земляных террасах. Как здорово было зимой кататься с горки, а летом играть в разведчиков и прятаться в высокой траве! Вечером мимо нашего детского сада прогоняли по улице стадо. Мы висели на заборе и разглядывали прекрасных лошадей и пестрых коров с длинными рогами. Коров я всегда побаивалась, а лошадей — нет. Я их рисовала (папа научил). В садике мне тоже больше всего нравилось рисовать. В подготовительной группе по просьбе воспитательницы я изобразила зайчонка с морковкой на стене одной из беседок. Разукрашенный потом масляными красками, он несколько лет подмигивал мне из-за забора, а я с гордостью показывала одноклассникам свое первое «монументальное» произведение. Яркие зрительные впечатления остались и от того, как воспитательница нарисовала на чистом листе бумаги ровный-ровный круг без всякого циркуля! Потом она вырезала ажурные, непохожие друг на друга снежинки, разводила краски в белом тазике и добавляла что-то такое, отчего цвета не смешивались, а кружились разноцветными вихрями. Взяв чистый лист и обмакнув его в воду, она вынимала такое пестрое чудо — не пересказать! Воспитательницы у нас часто менялись. Они были разные. Как звали эту замечательную женщину, я не запомнила. Она была у нас совсем недолго. Но я еще помню, что она читала нам длинные сказки. А другая воспитательница была очень полной и очень злой. Принято считать, что полные люди — добрые. Неправда... Она нас все время за что-нибудь ругала, наказывала, высмеивала и постоянно жаловалась на шалости бедным родителям. Мама вспоминала, что забирать меня шла, как на казнь: «Сегодня ваша Оля опять ничего не ела, совсем не спала в сончас и очень медленно одевалась». И так далее, и тому подобное. Но в моем детстве были и удивительно добрые взрослые. Это наши нянечки и поварихи. Они никогда не прогоняли меня из кухни, куда я любила иногда заглянуть, постоять у двери посмотреть, как они колдуют над огромными кастрюлями с большущими поварешками. И еще у нас была Абисеевна (Альбина Алексеевна Хребтова). Самое большое нравственное потрясение я испытала, когда, нечаянно разбив аквариум (меня толкнули мальчишки), побежала сдаваться Абисеевне, а она... Она меня даже не поругала, а стала вместе с нами спасать несчастных рыбок, оставшихся без воды! Абисеевна всегда вела себя с нами ровно, спокойно, терпеливо. Я рисовала для ее дипломной работы разные картинки. Она учила меня писать, читать и считать. Наверное, и других учила, но я помню только то, что она могла подозвать меня на прогулке к скамейке и, нарисовав прутиком на песке буквы, спросить: «Что это я написала, угадай?!» И я с интересом угадывала. Самое вкусное детсадовское впечатление — прозрачные кубики желе. Дома я доставала бабушку просьбами сварить мне «стоячий кисель», но старенькая бабуля сварить его так и не сумела... Кисель у нее не стоял, и все тут!.. Красивые игрушки хранились где-то далеко от нас. То ли у заведующей, то ли в стенном шкафу. Нас иногда с ними фотографировали. Игрушки «на каждый день» были попроще. Кубики, машинки, куклы, посудка. Страшных матерчатых, набитых опилками малиновых лисиц мы откровенно не любили и все время прятали с глаз долой. Однажды я их просто расплющила, прокрутив через выжималку от стиральной машины, и это уродство наконец-то списали. Вот это была радость! В детском саду я водилась только с мальчишками. Была и разведчицей, и санитаркой, и подносчицей патронов. Однажды, играя в «войнушку» с пацанами из соседнего двора, наши нечаянно зашибли камнем цыпленка. Хозяйка безвременно погибшей птички прибежала на нас жаловаться, и все пойманное «войско» во время обеда расставили по углам. Увидев, что на столе мое любимое желе, я с досады заревела в голос. Меня тут же пожалели, простили и усадили есть, а я подмигивала товарищам и терла глаза. Через минуту они уже дружно выли хором. Воспитательница и нянечка расхохотались и простили всех сразу. Впервые выйти на публику мне пришлось в роли Снегурочки. Я сначала струсила, уперлась: «Не буду!», но взрослые ловко меня провели. Мама шила вечерами шикарный голубой наряд с сапожками, рукавичками и шапочкой, а говорила, что я буду, как и все, снежинкой. Я учила длинные стихи и считала, что у всех такие же. Потом-то я, конечно, все поняла, но было поздно. Пришлось выступать! В детстве я часто болела ангиной, и в пять лет мама повезла меня на море. Это была настоящая сказка! Я привезла оттуда красивые ракушки и яркие камешки, и еще — красочные рассказы про ящериц, медуз, улиток, кузнечиков с красными крыльями, про злющего индюка и необыкновенные закаты. Я рассказывала, как плавали в ямке у берега яркие, желтые с красными и черными крапинками рыбки, а рыбак, взмахнув удочкой, поймал на крючок меня! Слушатели ахали! Наверное, я описывала и положенные по программе картинки, но запомнились почему-то именно эти первые связные монологи. Общение со сверстниками, конечно, не было безоблачным. Ссорились, мирились, влюблялись. А уж как спорили — до хрипоты! Темы были разные. Помню, что спорили даже про космос, про звезды, кометы и планеты. Оглядываясь назад, я думаю, что детсадовский опыт был для меня очень полезным. Там я почувствовала, что такое коллектив. Там научилась выбирать друзей и по возможности избегать конфликтных ситуаций со взрослыми, оттуда и неуемная любознательность, и увлечение рисованием, и первые сценические роли. Сравнивая родительское воспитание и опыт детского сада, я думаю, что влияние дома было, пожалуй, и сильнее, и ярче, и глубже, но без коллектива его некуда было бы приложить. Мама читала много детской литературы, заучивала с нами длинные стихи, и мне легко давались любые тексты. Папа поставил нас на лыжи и на коньки, водил в лес, на речку. А как он рассказывал русскую историю! Про Рюрика, Ивана Калиту и походы на Царьград я потом, как умела, пересказывала сверстникам. Я думаю, что детский сад очень важен в жизни ребенка.